Давайте откроем Mokoma для себя

Mokoma считается одной из самых интересных финских групп. Сочетание разных стилей, превосходная глубокая лирика по праву дает им возможность считаться «этакими ребятами» (Mokoma в переводе с карельского этакие).
Посотрудничав с лейблом EMI и получив отказ от продолжения совместной работы, музыканты пошли своей дорогой и основали звукозаписывающую компанию Sakara records. Ребята продолжают идти своим путем, записывая все новые и новые альбомы, с каждым разом совершенствуя звучание.
Нефинноговорящим слушателям, возможно, сложно будет понять о чем же поет лидер группы Marko, но те чувства, которые он вкладывает в свои слова не могут оставить равнодушными, потому что они идут от сердца.
Нам выпала замечательная возможность поговорить с гитаристом группы Куйсмой и ударником Янне, надеюсь, это поможет вам понять, что такое Mokoma.

- Вы помните, как началась история Mokoma?
Kuisma: Я думаю, что первое демо вышло в 1996-ом или 97-ом году.
Janne: Все началось, как сольный проект Marko, а после второго альбома сольный проект трансформировался в группу. Я думаю, все было как-то так: первый альбом “Valo” был проектом Marko, а потом он нашел хороших ребят, и появилась Mokoma .

- А когда все остальные ребята пришли в группу?
K: На самом деле я был вовлечен в запись самого первого альбома Mokoma, принимал участие в самом первом концерте. В нем участвовал Marko, конечно же, но у нас был другой ударник, которого тоже звали Janne (как и нынешнего ударника), другой басист. Может быть, два первых концерта я был единственным гитаристом, потом в группу пришел Tuomo и, я думаю, он так же играл почти на всех концертах.
J: Получается, что ты единственный участник группы, кроме Marko из первоначального состава группы.
K: Да, я играл на всех концертах! Везунчик!

- А ты Janne, какая дорога привела тебя в группу?
K: Почти все мы дружим с детства.
J: Да, это забавно, потому что мы из маленького финского городка Lappeenranta, поэтому мы все знаем друг друга, со старших классов примерно. В маленьких городах всегда так – ты знаешь всех, кто тем или иным образом вовлечен в heavy metal.
K: Тогда было, грубо говоря, 30 парней примерно нашего возраста, кто интересовался такой музыкой. И все прыгали из одной группы в другую, пока не находили подходящую комбинацию.

- Вы основали свою звукозаписывающую компанию, которая называется Sakara records. Как вы пришли к этому решению?
K: На самом деле у нас не было другого выбора.
J: Мы получили отказ от EMI (Oy EMI Finland Ab) и не нашли нового лейбла.
K: Все происходило так: мы записали два первых альбома, подписали контракт с EMI, которая действительно была одной из крупнейших звукозаписывающих компаний в Финляндии. Наша музыка тогда была немного другой и мы искали свое собственное звучание, альбомы продавались не очень хорошо.
Продюсер, с которым мы тогда работали, поверил в нашу лирику и попытался построить долгосрочный проект, он знал, что в этом что-то есть. Но лейбл, в котором он работал, придерживался другого мнения, так как два альбома, которые мы записали с ними, не работали. У нас было готово демо для третьего альбома, мега-крутое, но они в это не поверили. Мы предлагали эту запись другим лейблам, но всегда получали такой ответ: да, это отлично, но вы должны сменить вокалиста. Это что, шутка? Поэтому нам нужно было найти какой-то выход, чтобы выпускать музыку, которую мы очень любим.
J: Нашей основной идеей было комбинировать финскую лирику с элементами трэш металла. Когда мы были молоды, мы слушали трэш, так что, почему бы и нет.
K: На самом деле, были такие группы, например The Haunted, которые оказали на нас огромное влияние. Они были своего рода возрождением трэш металла, и мы были очень увлечены всем этим.
Может быть, мы старались быть поп/рок группой или альтернативным гранжем, или чем-то вроде того в наших первых записях. Мы искали правильный звук. И нам пришло в голову: мы можем играть трэш, и мы можем сделать так, чтобы эта музыка что-то значила. Все получилось очень естественно.

- Какая музыка влияла на вас раньше и сейчас?
K: Я думаю, мы слушали довольно много трэш-металла 80х-90х.
J: Но, как вы можете услышать, наши песни – это поп музыка с элементами трэш-металла, блэк-металла. Мы любим хорошую музыку, которой вы можете подпевать.
K: Может быть это и есть наше отличие от других групп – мы группа, которой можно подпевать. Мы стараемся взять из всех стилей самые лучшие элементы и смешать это в нашем звуке. Я не могу назвать ни одной группы которая делает то же самое, что и мы. Stam1na делают что-то похожее, но они не играют поп-рок. Они очень талантливые, так что, почему бы и нет, возможно, они ещё придут к этому.
J: Мы в группе все довольно разные, слушаем разную музыку, много музыки. И когда вы смешиваете все это, получается Mokoma.

- Если сравнить Mokoma в начале вашей карьеры и сейчас, какое главное отличие вы бы назвали?
K: Мы научились писать классные песни. Мы значительно выросли в этом плане.
J: Потому что если вы делаете это на протяжении многих лет, вы учитесь, становитесь старше и умнее во многих вопросах.
K: Возможно, мы нашли нашу собственную фишку и мы должны все время её улучшать. Мы довольно последовательны в написании песен: даже если вы слушаете первый альбом, там есть какие-то вещи, которые мы используем и сейчас, но комбинация была другой, и чувства были другими. Но мы полируем это, мы стараемся научиться тому, как написать лучшую песню Mokoma, и это та цель, для которой мы и записываем каждый альбом.
J: Мы как пожилая чета: мы любим друг друга, но…
K: Не так сильно. Нам очень повезло, что мы все не живем в одном доме. У нас есть время для самих себя, для семьи.
J: Да, дом Mokoma никогда не будет существовать.
K: Хотя, может быть позже

- Лирика Mokоma считается одной из лучших в Финляндии, но ее довольно сложно перевести и понять людям, которые не говорят на финском, правильно?
K: Да, перевести наши тексты довольно сложно. Я думаю, что часть лирики довольно универсальна, но довольно большая часть связана с финской культурой, поэтому вы должны понимать какие-то внутренние отсылки на финскую культуру, чтобы понять, о чем мы поем. Я и сам не могу сказать, что очень хорошо понимаю нашу лирику, но с каждым днем я все больше и больше расту в этом направлении.
Я думаю, что главный талант Marko писать стихи, которые трогают людей. Он очень чуткий человек, который может почувствовать себя в шкуре другого, может спеть об этой ситуации. Он пишет о тех вещах, которые происходили не с ним, но в лирике он может раскрыть чувства других людей, в этом его талант.

- Какая для вас наиболее близкая тема в песнях Mokoma?
K: Мне нравится тема депрессии, которая раскрывается в нашем последнем альбоме “Elävien Kirjoihin”. Песни очень сильные. Депрессия – одно из самых ужасных состояний, которые могут произойти с вами, Marko великолепно это передал. Можно сказать, что это 11 разных диагнозов депрессии. Иногда они даже и не о человеке. В последней песне, например, поется о депрессии дракона.
J: Но почти всегда в них можно увидеть себя..
K: Наш шестой альбом “Kuoleman Laulukunnaat” был миксом песен о разрыве отношений, разводе и нарушении всех обещаний. Все одиннадцать песен были об этом. Это очень сложная тема. Но можно петь об этом очень разными способами и в этом талант Marko.
J: Это был наш первый альбом, который стал «золотым».
K: Ты, конечно, можешь сказать, что это слишком удобно. Каждый испытывает такие чувства, так что давайте петь об этом. Но можно делать это очень разными способами, а у Marko получается настолько круто, что это не кажется соплями и нытьем.

- А писал ли Marko когда-нибудь песни о вас, участниках группы?
K: Как о человеке? Я думаю, что он делал это в паре песен. Я иногда пишу музыку для группы. Есть песни, которые написал именно я, Marko мог соотнести их с чем-то, о чем я говорил. Это как раз то, о чем я упоминал, когда мы пытаемся оказаться в шкуре другого человека и пытаемся понять его или её чувства.
J: Marko знает нас слишком хорошо.
K: Вообще-то я не возражаю, если Marko пишет что-то обо мне, это не слишком лично…
J: Просто никаких имен!

- А сейчас вопрос о недавно последнем альбоме “Elävien Kirjoihin”: очень много хороших отзывов о нем. Что вы сами можете сказать?
K: Я думаю, что он может быть самым лучшим нашим альбомом, о нем много что можно рассказать. Я думаю, что процесс записи отличался от того, как мы записывали альбомы ранее. У нас была другая команда для микширования и мастеринга, поэтому мы получили немного другой звук, что имело для нас очень большое значение.
J: Jens Borgen… Этот шведский парень занимался сведением альбома. Меня очень много раз спрашивали, почему новый альбом такой классный. Я не знаю…потому что мы пошли в студию и стали записывать песни, это заняло полгода, все как мы обычно и делаем. Когда я услышал первые миксы из разных песен, у меня появилось чувство, что вот оно, что-то происходит. Но это те вещи, которые ты не можешь планировать: давай сделаем лучший альбом. Нет, так это не работает.
K: Кстати, “Elävien Kirjoihin” получился более дорогим, чем предыдущий альбом. Ненамного, но я думаю, что разница в итоге существенная. Я не знаю, что будет дальше, но это заставляет задуматься. И я ни в коем случае не обвиняю ребят, с которыми мы работали до этого. Но уровень получился другим и это талант мистера Йенса Боргена.

- В некоторых песнях вы используете харш, в некоторых чистый вокал, либо смесь и того, и того. От чего это зависит?
J: У Marko много голосов.
K: Да, у него есть разные инструменты, чтобы показать разные чувства и это одна из наших сильнейших сторон. У нас нет такого, что мы должны двигаться только в одном направлении, делать то, чего от нас ждут люди. Мы сочиняем такую музыку, какую хотим, у нас есть свобода. Поэтому на наших концертах можно увидеть и гламурных девчонок и хардкорную молодежь, и каждый из них будет наслаждаться нашей музыкой, найдет в ней что-то свое.
И Marko очень честен насчет вокала, который он использует: если лирика такова, что он может ее кричать, он кричит, но если в песне поется о цветочках и мире, ты не можешь гроулить и должен использовать что-то другое.
Мы не группа однодневка, мы не делаем одно и то же раз за разом, с каждым новым альбомом мы находим свой новый звук.
J: И в следующем альбоме мы уже не можем петь о депрессии.

- У вас есть песня с альбома “Sydänjuuret”, которая так и называется - “Sydänjuuret” . Вы можете рассказать об этой песне?
K: Я думаю, что это гимн всему хорошему, что есть в финских людях.
J: Ох, я не думаю, что смогу объяснить чувств Marko, которые он вкладывает в эту песню.
K: Это песня, которая показывает уважение к тому хорошему в финнах и к тому культурному богатству, которое есть у нас. Но есть одна ловушка: в припеве есть слова, что мы, финны, получаем очень многие вещи от матери, а единственная вещь, которую дает нам отец – это наша земля, отечество. Это очень сильное слово для финнов. И это никак не относится к политике и прочей ерунде. Это песня о северном небе! Я думаю, это единственная песня, где мы используем такого рода признательность природе и людям, живущим здесь. А Sydänjuuret это корни сердца.

- Есть один документальный фильм о Финском парне, который переехал в Швецию вместе с родителями, когда ему было три года, а потом вернулся в Финляндию, но сердце его осталось в Швеции…
K: Да, тогда получается, что корни его сердца – в Швеции. И это очень понятно.
J: Мы живем в разных культурах. Мы живем близко, но…
K: Есть разница. У нас много общего, но и отличий тоже хватает. Но даже здесь, в Финляндии есть разница. Когда ты путешествуешь по разным частям Финляндии, то можно заметить небольшую разницу в культуре: у людей из восточной, северной Финляндии, из Хельсинки разные ценности. Разница очень небольшая, но она есть. Моим лучшим хобби было ходить в сетевые отели и наблюдать, как люди делают свою работу. Они все одеты в униформу, но при этом у них у всех есть небольшие культурные нюансы, и, например, было отличие как работники обслуживают гостей отеля. И мне очень нравилось наблюдать, как одну и ту же работу делает парень из Kouvola, или девушка из Savonlinna. Это небольшие отличия, но они есть, и в этом наше богатство.